Всё возвращается на круги своя, посиделки Ольги Ивановны продолжаются, но уже без Рябовского. Дымов, про существование которого зрительный зал вообще забыл, сообщает, что болен дифтеритом. Тут-то Ольгу Ивановну и посещает то отвратительное чувство осознания неправоты. Она упустила его — пусть не такого интересного, но великого человека. Великого потому, что всё прощал «попрыгунье» и искренне любил.
Поздно.